Спустя около суток после просмотра меня попустили вопли, нецензурная лексика и прочее бабское ойвсе, и я готов высказаться про Апокалипсис - из уважения к Первому Классу, во имя пресвятого Метью Вона, и во славу Сатане, конечно.
Когда я шел на Апокалипсис с милой  Hillary Sammis, я готовился фапнуть. Как честный человек. Фапнуть на Чарльза и его голубые глаза, на Эрика в шлеме и без, на вечные семейные разборки между этими двумя, даже на графику, нарисованную на зеленом экране, в конце концов. Я готовился ФАПНУТЬ. Рассчитывал "кончить и закурить". Шутил про курение после секса и дошутился. Меня наебали.

Все, что дальше, исключительно мое личное мнение.

Есть в западном фанфикшне замечательное сокращение: ATG. Any Two Guys. Если бы меня попросили описать этот фильм за вычетом нескольких сцен одним словом - я бы сказал ATG.
В боевых сценах (в этом фильме кроме боевых сцен, Польши, пше-пше и Чарльза вообще было что-нибудь? э?) персонажей можно тасовать с Мстителями и прочей супергеройской братией, вообще не разбирая.
Франшиза вроде как была про противостояние Профессора Х и Магнето. В итоге в фильме моментов, где они существуют в одном кадре, от силы три или четыре штуки. Причем в двух из них они вообще друг с другом не разговаривают, а цимес происходящего не в их взаимодействии.


Бэкграунд Эрика пошел по известному адресу. В фильме категорически нет Эрика Леншера - за исключением последней сцены, пожалуй. Есть мужик, у которого убили жену и дочь стрелой в колено и он пошел рубить всех в капусту. То, что до этого он был лидером команды, большая часть которой передохла в обеих версиях реальности Дней минувшего будущего, то, что несмотря на это он вроде как изменил стратегию и все-таки ушел жить мирно, то, что до этого он уже пытался выпилить половину населения планеты и это был грустный и неудачный опыт, весь опыт, все то, что вкладывал в него Чарльз на протяжении двух фильмов - все для того, чтобы в третьем Эрика снова ушатало. Понятно, опыт потери травматичный, кто спорит. И все же непонятно. Когда люди сознательно выдирают его из семьи силой, отвечая насилием на добро - Эрик склоняет голову и говорит "арестовывайте". А после случайной - СЛУЧАЙНОЙ, КАРЛ - гибели семьи винит в этом всех, убивает толпу народа и превращается обратно в тыкву. И дальше большую часть фильма выступает в роли очень опасной мебели.
Примечательно, что в конце фильма Леншер видит страдающего Чарльза и волшебным образом расколдовывается. Убивают парня, вытащившего меня из Пентагона? Срать. Убивают женщину, с которой я спал, и которую, вероятно, любил, последнего живого члена моей команды? Срать. Кто-то попытался тронуть Чарльза?

Нувыпоняли.

Надо заметить, бэкграунд Чарльза тоже промяли, хоть и не так сильно. Даже предположить не могу, зачем в фильме понадобилась Мойра. Чтобы Чарльз с разбега о нее страдал? Чтобы подчеркнуть ООС? Чтобы вынести мозг Хэнку излияниями профессора? Чтобы было, чем занять экранное время? Зачем?! В Первом классе нет основы для этого пейринга. Понятно,что Чарльз нравится большинству дам, не дам и дам-но-не-вам как золотой червонец. Мойра могла на него запасть, чо уж там. Но сам Ксавье весь фильм прыгает вокруг Эрика и своих цыплят. Ему не до нее, он спасает мир, теряет сестру, теряет лучшего друга, теряет ноги. Мойра остается единственным взрослым человеком, который может помочь ему адаптироваться к изменениям. Их броманс логичен. Он ее даже целует - но для того, чтобы стереть память. Не больше. Больше нам не показали.
И тут, спустя фильм, где Мойра вообще отсутствовала, спустя около 20 лет, Чарльз, не сломавшийся окончательно ни от голосов в голове, из-за которых он считал себя сумасшедшим, ни из-за смертей друзей и соратников, ни из-за паралича, ни из-за Леншера, упрямого, как пиздец, вдруг вспоминает, как горячо и страстно он любил Мойру МакТаггерт. Браво, мистер Сингер, вы пиздец. И логика ваша пиздец.


Вообще у меня ощущение, что мистеру Сингеру позвонил Милонов и запросил пропаганду традиционных семейных ценностей. Количество абсурдного, нелепого в своих проявлениях гета зашкаливает и рвет мозг в клочья. Женатый вне канона Эрик; Рейвен, которая косит на Эрика и заявляет "У тебя есть семья!" таким тоном, что Пьетро, стоящий рядом, уже не воспринимается всерьез; Хэнк, заявляющий "Не бойся, я с тобой", лежа на Рейвен в разгар боя; Скотт и Джин Грей, обменивающиеся многозначительными фразами; Джин, трогательно держащая лицо Россомахи в ладонях и чуть ли не целующая его; Россомаха. похожий в этот момент на педобира. Апокалипсис (или как его там), дающий силу Шторм и зовущий ее "моя внутренняя богиня". Ну и да, Чарльз и Мойра. Enough? Never enough.


И да, очень хочется, чтобы авторы фанфикшна объяснили сценаристам, как пишутся диалоги. Потому что в фильме диалоги очень часто были мракобесием.
PS: Оленька, ты была права, все-таки надо было закупаться алкоголем.

Пусть здесь будет классный клип по Черикам для разрядки атмосферы.

@темы: из жизни шиппера, Ваш кенар самоубился через котосъедение

---

Хвала темным шторам. Думал, что за окном еще темно, выглянул - светло, пусто, тихо, только птицы горланят во все горло.
Заностальгировал по своим финским дедлайнам, когда ровно так же встречал рассвет, сидя за компом над каким-нибудь Corporate Social Responsibility.
Разве что здесь машин больше, окно - выше, и совсем нет чаек.
Отсутствие чаек, наверное, даже к лучшему. Уж больно громко они кричали по утрам в Тампере.

@темы: алтарь науки жаждет крови, некроманты-мозгоеды, хроники ломовой лошади, Finnish tales

---

Каждый раз необходимость работы в ночном режиме пробуждает во мне экспериментатора.

За годы практики методом проб и ошибок я понял, как можно лечь спать в одиннадцать, проснуться в час и пахать до утра, а потом еще куда-нибудь ехать и не умирать при этом; научился дозировать жратву и чай/кофе, чтобы организм верил в жизнь после 8 часов ночной работы. А сегодня я апгрейдил кофе.

Мой рецепт пробуждения сегодня ночью: ложка растворимого кофе, половина чайной ложки корицы, сахар по вкусу. Залить кипятком и холодным молоком.
А потом пьешь такой, смотришь на диплом, а диплом смотрит на тебя....


Короче, я, пожалуй, пойду.

@темы: Хьюстон, у нас проблемы, алтарь науки жаждет крови, некроманты-мозгоеды, хроники ломовой лошади

---

Сел за сегодняшнюю порцию мытарств с дипломом. Планирую сидеть большую часть ночи ибо просрал большую часть дня, поэтому предвижу серию кратеньких постов для поддержания общего тонуса.
Хронически не умею работать днем. Все время находится куча каких-нибудь жутко интересных дел, и работа идет по известному адресу. А ночью да, ночью - самое то.
Включил себе ПилОт, которого не слушал больше полугода точно, а сколько до этого - вообще не вспомнить. Немного парюсь по поводу племянника в друзьях в контакте: я туда повесил подборку, чтобы не выдергивать песни из дискографии, и только постфактум сообразил, что у ПилОта песни не всегда отцензуренные.
Ну да ладно. Не маленький, переживет как-нибудь.

@темы: алтарь науки жаждет крови, некроманты-мозгоеды

---

В рамках карательной терапии лени распечатал себе список вопросов к госэкзамену. Хвала студенческим богам Анунаху и Халяве, он всего один.
Поэтому астрологи объявили пятилетку неделю По-Семь-Вопросов-Ежедневно. Лучше, конечно, по десять, потому что вопросов 77, до сдачи 10 дней, готово всего 7 вопросов, а три дня я точно куда-нибудь да просру. Это ж я.

Сегодня вот с утра под завтрак решил зайти в контакт, и чуть не просрал мозг на меня вывалилось стопицот фоток МакЭвоя, уже просмотренный трейлер к Апокалипсису, и много укура по гражданке, на которую я ползу уже неделю. Поэтому да, моя задача просрать как можно меньше. Три дня - самое большее.

@темы: Хьюстон, у нас проблемы, из жизни шиппера, алтарь науки жаждет крови, Ваш кенар самоубился через котосъедение

---

Большинство моих университетских работ - это лютое количество таблиц и диаграмм в экселе. Там, где нормальные люди пишут текст, я жахаю таблицу. Не слишком наглядно? - давайте жахнем диаграмму! А в презентации сделаем анимацию из пяти диаграмм, чтобы проиллюстрировать динамику живее! Неужели вам до сих пор неясно?!..



И так каждый долбаный раз. Мне легче сделать пятьсот миллионов таблиц, схем и графиков, чем выжать из себя три страницы текста, расписывающие, что и где поменялось. Потому что, фандомный боже, зачем писать лишнее, если показать проще?
Бьюсь об стены головой, когда представляю, что все это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО придется писать. Текстом. В строчки.
Мысли о том, что теорию писать еще зануднее, приводят меня в ужас.



Но что делать, диплом такой диплом...

@темы: алтарь науки жаждет крови, некроманты-мозгоеды, Ваш кенар самоубился через котосъедение

---

Благодаря Оленьке Хиллари упал в фандом британцев. Вероятно, даже читать выкладки буду, хотя РПС и не люблю. Но всякие коллажики/арты/видосы обещают быть божественными

Забрать свой знак зодиака у Команды британских актеров

@темы: Хьюстон, у нас проблемы, из жизни шиппера

---

Сегодня мои руки наконец-то дошли до генеральной уборки. Вопреки мнению большинства людей, бывающих у меня в комнате, по части уборки я ленивая жопа, каких мало. Если разобрать вещи по местам - дело нескольких минут раз-другой в неделю, то на полноценную уборку с протиранием пыли и пылесосом я могу забивать недели две-три подряд. Вследствие чего к концу этого периода астматикам, аллергикам и просто чувствительным людям в комнату заходить категорически не рекомендуется.

На уборку меня толкают разные вещи. Это может быть мое собственное чистоплюйство (в состоянии стресса я на дух не переношу бардак в комнате), желание сделать что-нибудь, лишь бы ничего не делать, или ощущение, что моя комната начинает напоминать комнату старшего брата: спертый пыльный воздух, куча шмоток, валяющихся везде, где можно, миллион беспризорных бумажек. Сегодня вот я наконец-то протер пыль, пропылесосил, разобрал кучу канцелярии на столе, вымыл пол, протер раму и качественно проветрил. Горжусь безмерно.

Что бы такого сделать, чтобы не писать диплом

@темы: hello my dear friend, еретики сожгли инквизицию, алтарь науки жаждет крови, Ваш кенар самоубился через котосъедение, мои карманные монстры

---

Последнее время почему-то хочется писать записи по совершенно пустячным поводам: вроде "в Москве зацвела вишня, и теперь огромное дерево в соседнем дворе похоже на рожок сливочного мороженого". То ли это избыточные проявления моей впечатлительности, то ли банальное озверевшее одиночество. Дни последнюю неделю текут так тихо и бессюжетно, что, с одной стороны, я в кои-то веки релаксирую, а с другой - чувствую себя унылой какахой, потому что не делаю большей части того, что должен.

Ухо заживает стремительно, вопреки обещаниям знакомых, мол, прокалывать хрящ - это потом неделями не спать, ворочаться и терпеть адские муки. Иногда пощипывает, конечно, но в целом я спокойно сплю, лежу, двигаю серьги туда-сюда и не испытываю при этом каких-то нечеловеческих страданий. Пожалуй, новенький прокол в мочке уха щиплется даже сильнее, чем хрящ, который, по описаниям, должен был быть в пару-тройку раз болезненнее и хлопотнее. Из хорошего - в этот раз я вроде как прилично слежу за заживлением проколов. Регулярно промываю и смазываю такими полезными штуками, как мирамистин и левомеколь, хотя понятия не имею, попадают ли они в сам прокол, потому что серьги сидят капец как туго. Но я стараюсь. В прошлые разы (стандартную пару проколов мне били в 7-8 лет, потом заживляли, а потом пробивали снова лет в 14) моей терпелки на это не хватало, но тут, видимо, решающую роль играет хрящ, на который мне стремно положить болт спустя два дня.

Новый комплект серег, включающий в себя несколько одинаковых гвоздиков разного размера, я себе приобрел, осталось найти того героя, кто поможет мне через пару недель снять хирургические сережки. А то это искусство мне так и не покорилось.

@темы: hello my dear friend, Ваш кенар самоубился через котосъедение, мои карманные монстры

---

Ножа не бойся, бойся вилки: один удар - четыре дырки (с)

Среди своих друзей я славен тем, что все время спонтанно во что-нибудь вляпываюсь. С разбега. Приключения на пятую точку - моя профилирующая специальность, жизнь чем дальше, тем сильнее напоминает стенд-ап и фак-ап. Вчера я, ничего не подозревая, пошел со Светой гулять на Арбат. И зашел смеха ради в тату-салон. Мол, Свет, давай зайдем, посмотрим цены, я давно себе хочу добавить пару новых проколов в ушах. СМЕХА РАДИ, КАРЛ. То есть я планировал зайти, спросить про цену и уйти в ужасе (все-таки Старый Арбат место мажорное и, как правило, дорогое. да и в Финляндии меня напугали тем, что прокол мочки уха стоил что-то около 15 евро, а хряща - в два раза дороже).
Но в итоге я меньше, чем за пятнадцать минут стал обладателем дополнительных граммов хирургической стали. И заплатил за это всего 1400 единиц российской валюты. Света успела присмотреть себе пару вариантов татуировок, и, вероятно, вернется в салон в течение года.

А пока у меня дома тотализатор: родственникам я ничего про пирсинг не говорил, теперь делаю ставки на то, когда хоть кто-нибудь заметит, что что-то изменилось.

@темы: hello my dear friend, мои карманные монстры

---

Про безудержное веселье этого вечера я возможно расскажу отдельно (в тредике царит настолько своя атмосфера, что ее страшно выносить в массы), а пока короткой строкой: я опять забыл про еду.

То есть я проснулся в восемь, съел три бутерброда в половину десятого и добавил к этому мороженку на работе у мамы около часа дня. Кроме этого, единственным, что я съел, было яблоко в семь вечера.И с тех пор - ничего. Я рыба дебил: я вспоминаю, что надо жрать в тот момент, когда начинает болеть голова.

@темы: Хьюстон, у нас проблемы, hello my dear friend, мои карманные монстры

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Звонит сейчас мама. И спрашивает "а какие у тебя планы на понедельник?"
Застыл на пару секунд в недоумении - вспоминаю. Обычно мама уезжает в Жуковский в пятницу вечером с работы и возвращается после работы в понедельник. Думаю - что бы ей такого от меня нужно было. Поворачиваюсь к календарю - и да! Восемнадцатое, подкралось незаметно.

Кругом все воют про то, что надо распланировать др, а я ПОНЯТИЯ НЕ ИМЕЮ.

Но спасибо маме, что напомнила: 20-е число тоже не за горами, нужно купить подарок Мите. Он не я, он про свой день рождения не забудет

@темы: Хьюстон, у нас проблемы, еретики сожгли инквизицию

---

Мама грузанула идеей социально-полезного отдыха. Для тети. В Европе.

Тетя моя - исчезающий вид. За границей бывшего СССР она была один раз - года два назад, в обнимку со мной и транспарантом "да как же я". Оно, с одной стороны, понятно - в этом году человеку стукнуло 74 года. Здоровье, то, сё. Но я с трудом могу назвать ее беззащитной: в былые годы ЛД спокойно работала как translator and interpreter - то есть шпрехает и письменный, и устный инглиш (его свободно, но вообще - не только его), а при необходимости способна выжимать у местных информацию с поистине танковой настойчивостью. Мама же уверена, что без моей поддержки с тыла тетя ну никак: одиночество губительно, постигать разумное и вечное нужно в хорошей компании, траляля, труляля.

К слову, в ту памятную поездку в Израиль, избавившись от меня на один вечер, ЛД вместо чинного осмотра ближайших достопримечательностей Хайфы усверкала пятками в Акко - на другую сторону горного хребта. И вернулась, когда ее чуть было не начали искать с собаками. Что наводит меня на резонную мысль "а я там зачем ваще?".

Европу я люблю, умею и практикую. Но, к сожалению, интересы и темп перемещений в пространстве у нас с ЛД в корне не совпадают. Кроме того, я и так уже пообещала смотаться с ней недели на две-три в деревню (переписывать на себя дом) и не то чтобы рвусь из Москвы куда бы то ни было исчо. У меня все-таки в столице личная жизнь и море всяческой бытовухи.

В общем, моя логика поломалась. Скорее всего, я все-таки поеду, но уломаю тетю на несколько "отдельных" дней. Возьму себе велосипед, поеду кататься от достопримечательности к достопримечательности. У обеих психика целее будет.

Я и так немного паникую на тему собственного душевного покоя и удовольствия от поездки - за полгода существования в условиях сложившейся личной жизни с любимым человеком я расставалась максимум на 36-48 часов подряд, а тут мама настаивает на "отдыхе для ЛД". Что как бы намекаэ.

вот и вопрос: а я этот отдых хочу ваще?

@темы: Хьюстон, у нас проблемы, Ваш кенар самоубился через котосъедение

---

Накатил приступ "девочковости". Сопротивление бесполезно.
В преддверии 8 марта мама подарила сертификат в Л'Этуаль. Я обычно декоративной косметикой не пользуюсь и в косметические магазины не хожу - не за чем. Все, что нужно для моего нормального функционирования - детское мыло, зубная паста, маникюрный набор, дезодорант и лак для волос. Правда, давно думал обновить запас всякой кожеочищающей фигни (мой любимый скраб кончился несколько месяцев назад еще), но дойти не мог. То забывал, то времени нет, то денег. А тут свершилось. Пришел - и нагреб себе всего. Того самого чистящего по мелочи: скраб, умывайка, крем. Испытываю редкое для себя счастье по этому поводу.
Позвонил, поблагодарил маму. Сижу, думаю, что бы такого еще сделать в рамках программы "вспомни о том, что ты женщина".

Что бы такого сделать, чтобы не садиться за баланс, 1С, диплом и оформление практики... позорище.

@темы: hello my dear friend, мои карманные монстры

---

Перемен требуют наши сердца

Впервые за долгое время собрался что-то сюда написать. Мозг в мерцающем режиме выдает мужской и женский род, пытается вспомнить, как вообще пишутся посты в блог. Наверное, все дело в переменах. Я опять собрался что-то круто изменить и теперь трепыхаюсь, как рыба, вытащенная приливом на берег: куда дальше? что делать? как жить и куда бежать?
Семь месяцев проработал в сфере обслуживания. Теперь собрался уходить. С одной стороны, работа действительно любимая. Я выбрал именно то место, которое позволило мне понять: я могу качественно работать, могу быть нужным, исполнительным, перспективным, одним из лучших. И люди хорошие, и работа не пыльная, и в общее дело - верю. Но график взял меня измором. В ноябре я думал, что кризис пройден: за сентябрь и октябрь мне удалось, жонглируя текущей учебой, сессией за прошлый семестр, текущими экзаменами, двумя работами и личной жизнью, не потерять ни одного мяча - я уставал, падал замертво на кровать, но поднимался и шел утром делать дела. Потом понял, что первые два месяца были тяжелыми, но дальше - не легче.
В итоге на данный момент я имею разве что один выходной в неделю: все остальные дни заняты под завязку учебой и работой. На выходных еще неплохо бы работать над учебой самостоятельно, делать бухгалтерию, убираться, etc. От учебы местами можно отказаться, но по будням дома я появляюсь разве что поспать и поесть - а потом бежать-бежать-бежать дальше. Постепенно понял, что отказался от социальных сетей. Где-то по дороге у ноутбука сломалась зарядка, и я все еще не могу дойти ее починить или взять новую: некогда. А в минуты отдыха - не до того. Сначала практически отпал дайрь, потом - вк. Дома я перешел на бумажные книги, а в метро меня с маленькой сенсорной клавиатурой телефона хватает разве что на то, чтобы проверить рабочий чат. Люди вокруг (к моему немому ужасу) привыкли, что спросить "как дела" и получить ответ часов через тридцать - теперь нормально. Периодически случаются моменты, когда я читаю сообщение и решаю ответить чуть позже - и забываю. Стыдно страшно.
Поэтому, наверное, и сел сегодня писать: самые терпеливые люди, с которыми я общаюсь, начинают подозревать неладное. Но вроде бы на горизонте маячит скорое освобождение: во всяком случае, с 16 февраля я официально увольняюсь. Теряю корпоративную скидку и прочие радости жизни, теряю много позитивных эмоций от процесса работы, но - ура! - обретаю возможность хоть как-то вернуться в мир живых.

Короткой строкой по итогам последних месяцев:

Прочитано с начала декабря: Макс Фрай "Мастер ветров и закатов" и "Вся правда о нас" ("Слишком много кошмаров" я каким-то образом прочитал первой), Наринэ Абгарян - сборник "Двойная радуга", Дениэл Киз "Цветы для Элджернона", Ирвин Ялом "Когда Ницше плакал", Стиг Ларссон "Девушка с татуировкой дракона" и "Девушка, которая играла с огнем" ("Девушка, которая взрывала воздушные замки" - в процессе). Во всяком случае, эти точно были именно за декабрь-январь, если вспомню, что читал после 1.12 еще что-то, впишу. В принципе, это объективно маловато, но я над этим работаю.
В планах: Нил Гейман "Американские боги", Эрих Фромм "Бегство от свободы", Ирвин Ялом "Лечение от любви", немного О.Генри, Харпер Ли "Убить пересмешника" + Марья Миллс «Узнать пересмешника. Жизнь с Харпер Ли», Джозеф Хеллер "Уловка 22", возможно - Ф.Герберт "Хроники Дюны".

Сдал зимнюю сессию. Кривовато, с двумя натянутыми оценками, но сдал. Одна "4", остальные "5". В том числе написан и сдан курсач.
Выбрал тему диплома и научрука, оформил все это, составил план ВКР, осталось только написать. Все еще не знаю, что делать с практикой.
Доработал 7 месяцев в Starbucks, 2 февраля написал заявление по собственному желанию. 14 февраля веду кофе-семинар для гостей. За время работы обучил двух новичков в качестве тренера бариста. Планировался на повышение до старшего смены, но увы.
Отпраздновал новый год и 74-летие ЛД. И тем, и другим очень доволен.
Экспериментально научился печь блины.
В целом веду жизнь без культурных и социальных изысков, раз в одну-две недели выбираюсь с кем-нибудь повидаться.

...и каждый раз, когда думаю, что я - дно, мне стучат снизу...

@темы: Хьюстон, у нас проблемы, hello my dear friend, еретики сожгли инквизицию, алтарь науки жаждет крови, Ваш кенар самоубился через котосъедение, хроники ломовой лошади

---

Последние полтора месяца моя жизнь - это цирк с конями. Да, я сам только осознал, что до этого все еще было спокойно. Теперь амплитуда эмоциональных колебаний настолько высока, что хочется, чтобы пришел дядечка в белом халате и вкачал в меня седативные. Или наркоз. Или препарат для создания искусственной комы. Мое физическое тело тупо не выдерживает метаний моей психики. А вот психике норм, она устойчива как Стоунхендж.
Правда, прорва сил уходит на то, чтобы удерживать себя от всякой необоснованной психологической ерунды. Частенько ловлю себя на том, что "выхожу на балкончик" и уже оттуда вещаю внутреннему ребенку о том, что его страхи, метания и самоедство - нерациональны и обоснованию не подлежат. В плане "Нет, мы не будем верить тому плохому дяде, поэтому и поэтому. Он не прав, а ты - заечка. Не смешивай себя с дерьмом из-за пары фраз, которые ты на нервах неправильно интерпретировал". Усталость и вечная нервотрепка по поводу собственных обязательств автоматически врубают во мне режим "я везде не прав, а люди - правы". Я стоически с этим борюсь - и у меня получается. Это гигантский шаг вперед по сравнению с ситуацией год-полтора назад.
Во всяком случае, вместо землетрясения в 7 баллов я теперь получаю от силы 1,5-2. И то на полчаса максимум.
Профит

@темы: Хьюстон, у нас проблемы, hello my dear friend, Ваш кенар самоубился через котосъедение

---

Деанон ФБ-2015 вроде бы прошел, поэтому я осмелился вынести оттуда своё. Все побежали - и я побежал.

Название: О любви и взаимопонимании
Автор: Eleniel
Бета: Shadowmere
Размер: мини, 3 830 слов
Пейринг/Персонажи: Гарри Харт/Эггзи Анвин (основной), Гарри Харт/Ли Анвин (односторонний), Мишель Анвин/Гарри Харт (односторонний), Мерлин, Маргарет Анвин.
Категория: слэш, гет
Жанр: романс
Рейтинг: PG
Краткое содержание: «Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженный» (Аркадий и Борис Стругацкие)
Предупреждения: бисексуальный Гарри, единый в трех пейрингах. Непоследовательный тайминг.
Ссылка для скачивания: yandex.disk
Фик написан на Фандомную Битву 2015 для команды fandom Kingsman. Команда, читатели и комментаторы, вы котики, я люблю вас.

I.
У Гэри Анвина не было ничего, кроме себя. Ни дружной семьи, ни уютного дома, ни образования, ни работы. Не то чтобы это было непривычным или казалось неправильным. Проще всего смириться с отсутствием того, чем никогда не обладал — и Эггзи почти не чувствовал себя обделенным. Он покупал отчиму сигареты и пиво, гонял с друзьями по крышам, таскал у зевак то, что считал лишним в их карманах, и в целом был доволен жизнью.

А потом в его жизни появился Гарри Харт. Агент Галахад, разом сбивший с него спесь, заставивший восхищаться собой и много, безумно много работать. Гарри Харт, ставший наставником, отцом, другом, идолом и богом.

Эггзи понятия не имеет, что можно предложить ему взамен. У него нет дома, кроме дома Гарри; нет денег, кроме денег Кингсмен, куда его привел Гарри; нет статуса, кроме статуса агента, которым, вручив жетон, похожий на армейский, наградил его Гарри. Все, что есть у него своего — это мозги, развитое тренировками тело, сноровка несостоявшегося морпеха и ловкость рук бывшего вора. Он сам. Все это, если не принадлежит Галахаду, то отдано ему в аренду — безвозмездно и бессрочно.

Когда Гарри умирает на долгие, невыносимые полгода, Эггзи думает, что мог бы отдать за его жизнь что угодно. Свое положение в Кингсмен, которым гордится не столько сам, сколько впитывая гордость наставника, свою свободу, свою жизнь. Ему снится, что он успел закрыть Гарри собой, и пуля Валентайна летит в него — в живот, грудь, сердце, голову. Во сне он зажимает кровавые раны, окрашивающие темным одежду, и улыбается, потому что Гарри Харту ничто не угрожает. Просыпаясь, он долго смотрит на собственные ладони — чистые — и мучительно осознает, что Гарри Харта больше нет. Что есть у Эггзи такого, чего нельзя отнять, чего уже не отняли? Только он сам.

Просыпаясь в доме, выделенном ему как агенту Кингсмен, слыша тихие шаги матери на кухне, Эггзи впервые за всю жизнь чувствует себя по-настоящему несчастным.

Он собирает себя по кускам и клянется, что будет использовать все, что имеет, чтобы Гарри, Гарри-на-небесах, Гарри-которого-больше-нет, Гарри-которого-он-любит, не было за него стыдно.

А вот как попадет к нему сам — можно будет и о грустном поговорить.

II.
Замечать в людях все, даже то, что они сами в себе не замечают, — часть профессии Мерлина. Он уже не удивляется, насколько слепыми могут быть люди, когда дело касается их самих. Философия вообще не его специальность. Его работа — наблюдать и анализировать. Определить, насколько агент готов к операции по прищуру и галстучному узлу. Уметь заметить легчайшую дрожь в пальцах, чтобы выписать агенту выходной. За доли секунды принимать решения. Он весь — внимание.

Он не может упустить тот факт, что Гарри Харт стал чаще улыбаться. После смерти Анвина-старшего Галахад довольно долго истекал чувством вины, незаметно подтачивая собственные силы, — и Мерлин, как мог, ограждал его от него самого. Давал задания попроще, не предполагавшие командной работы, — но все же интересные. Дал отвод от написания отчетов — потому что видел, каким адом стала для Гарри подготовка отчета о произошедшем в Пакистане. Но вот Гарри — снова Галахад, рыцарь в сияющих доспехах и твидовом пиджаке, с морщинами в уголках глаз. Мерлин отстраненно подмечает, что улыбающийся Гарри — это красиво.

Мальчик, его протеже, конечно, забавен. Как бы не сказать — смешон, со всеми своими плебейскими шуточками, неуместными джинсами, толстовками и кепками NY. Но Мерлин не позволяет себе обманываться долго: несмотря на всю свою внешнюю несуразность, парень умен и опытен. Первым справляется с большинством вступительных заданий, перед которыми пасуют выпускники Оксфорда, Кембриджа и Итона. Быстро схватывает тонкости этикета, легко вворачивает в разговор шутки из старых фильмов и в целом подает большие надежды.

А еще неустанно, с полной отдачей заботится о Галахаде. Хотя, куда уж там заботиться, конечно. Харт стал Кингсменом еще до появления Эггзи на свет, он мудр, опытен и практически бессмертен. Гарри идеально бреется, идеально чистит
ботинки, носит идеальную одежду, слушает идеальную музыку и ест с идеально белых тарелок.

Будь Мерлин чуть менее умен, он бы подошел к Эггзи и сказал, что агент Галахад — последний, кто нуждается в чьей-либо заботе и помощи. Что он полностью самодостаточен. Что Мерлин никогда не видел кого-либо, кто строже охраняет границы личного пространства. Но Мерлин умен ровно настолько, насколько умен, и он не говорит ни слова. Только наблюдает, как светится мальчишка, стоит Гарри при встрече похвалить его виндзорский узел и правильно подобранные запонки. Подмечает улыбки Гарри, спрятанные где-то в глубине его подвижного лица, когда Эггзи удается смешать правильно один из самых сложных классических коктейлей — для Гарри. Прослеживает, как лицо Эггзи светлеет, стоит наставнику пересечь порог кабинета.

Забавно, что мальчишка, кажется, свято уверен, что относится ко всем одинаково, как Генри Хиггинс из «Моей прекрасной леди». Мерлин топит улыбку в чашке кофе, потому что это совершенно не так, и удивительно, что пока он — единственный, кто замечает это.

Когда Харт попадает в больницу впервые после того, как представил в Кингсмен своего кандидата, Мерлин думает, что у мальчика случится истерика. Тот смотрит на непогрешимого Галахада, лежащего на больничной койке, и становится белым как полотно. Глядя на закушенную губу Эггзи, Мерлин думает, сознает ли тот, как прозрачен сейчас для любого взгляда. Но секунду спустя вместо потерянного мальчишки перед ним проявляется будущий агент Кингсмен. Гэри Анвин поднимает глаза — совершенно спокойные и на удивление трезвые от любой боли — и просит разрешения приходить в палату после обязательных учений, помогать в уходе за Галахадом. Мерлин, разумеется, не возражает.

Если он и думает, что Эггзи позволит себе сидеть у кровати больного, держа его ладонь в руках и рассказывая всякие глупости, это быстро проходит. Гэри Анвин — тот, кто предпочитает деятельную заботу пассивному сопереживанию. Мерлин с некоторым удивлением наблюдает, как потенциальный Кингсмен ежедневно приходит в больничное крыло, одетый в джинсы и медицинский халат, чтобы убирать палату, менять белье, стричь Галахаду ногти, следить за тем, чтобы капельницы оставались в полном порядке и безукоризненно сменялись по мере необходимости. Никто из медсестер не против помощи. В медблоке вечно не хватает мужского обслуживающего персонала. Они смотрят на Анвина с чуть заметным сожалением и шепчутся в стерильных коридорах о том, почему «этот мальчик» так заботится о «бедном мистере Харте».

Мерлин всегда замечает все первым. Даже сидя по ту сторону камеры (одной из многих, чьи изображения выведены на его монитор), он замечает участившийся пульс и дрогнувшие пальцы Гарри быстрее, чем Эггзи, как раз заканчивающий уборку.

Он видит, как Гарри слабо, но лучисто улыбается. Как Эггзи оборачивается на участившийся писк прикроватного монитора. Как меняются их лица.

Мерлин улыбается и выключает камеру палаты номер два-семнадцать.

III.

Мишель в юности была хороша собой. Ах, как она была хороша. Золотые волосы, ресницы, светлые от лондонского солнца, глаза, нежные и пронзительные, как у кошки.

Кавалеры спешили сообщить ей, что она похожа на Мадонну из галереи, что весь мир не стоит и ногтя ее, что весь мир они готовы принести ей в подарок. Разумеется, все это было ложью. Кавалеры вряд ли вообще были в галерее, да и мир, сложенный к ногам, был выцветшим — словно купленным в паршивом секонд-хенде.

Гарри Семюэльс, студент с параллельного курса, определенно был во всех галереях Лондона. Казалось, он знал все — и о мире (не том, что принадлежал ее воздыхателям, а другом, высшей пробы, из фарфора и серебра), и о Мадоннах кисти европейских художников. У Гарри были пронзительные карие глаза и улыбка, прятавшаяся в уголках губ. У Гарри были брюки с идеальными стрелками, рубашки без единого пятна и безукоризненная репутация. У Мишель — ее подруги, одежда, как в Vogue и Grazia, свежие сплетни и болезненный, неистребимый интерес к Гарри Семюэльсу.

Они познакомились лично на какой-то студенческой вечеринке, глупо и скомкано. Семюэльс пил шампанское с Ли Анвином, подруги Мишель обсуждали, кем эти двое друг другу приходятся, Мишель сходила с ума оттого, что Гарри ни разу даже не взглянул в ее сторону. Вечер, наполненный светской болтовней и взглядами, половина из которых должна была застрять в Семюэльсе, как дротики для дартса, закончился ничем. Только Ли Анвин вызвался проводить ее до дома.
Через два года и четыре месяца миссис Анвин родила мальчика. Имя, данное новорожденному, каталось на языке, как косточка от черешни: Мишель знала, что созвучие имен — не случайность. Для нее это было возможностью держать хотя бы иллюзорную, малую часть Гарри рядом, раз уж он, заботясь о приличиях и ее чувствах, стал редким гостем в их доме. Муж таким образом отдавал дань уважения лучшему другу. А может, тоже руководствовался какими-то более интимными чувствами. Если говорить начистоту, для Мишель отношение Ли к Гарри было загадкой до самой его смерти. Таковой осталось и после.

Она любила Ли как брата, как мужчину, как отца своего ребенка. Ли был всей ее жизнью. Гарри продолжал быть тем, о ком она думала, заплетая волосы в прическу перед званым ужином. Как бы он оценил ее сейчас? Пожалел бы, что отверг когда-то? Захотел бы все вернуть? Эти мысли были стыдными, неловкими. Ее интерес к Гарри ничуть не умалял той любви, что она испытывала к мужу, но и сходить на нет, увы, не желал.

В тот вечер они были гостями блистательной вечеринки, устроенной организацией, где работали Гарри и Ли. Высший свет, царство безупречных манер и Мадонн кисти Рафаэля и Да Винчи. Ни одной лишней детали, ни одного упущения. Все гладко, безумно легко и приятно.

Ли не отходил от супруги дальше, чем за бокалом вина, а Гарри источал сдержанное обаяние, флиртуя со всем залом одновременно. Лишь раз, когда Ли подозвал какой-то важный седой мужчина в костюме, Мишель удалось побыть с Гарри наедине — насколько это вообще было возможно в людном зале.

Семюэльс поздравил ее с днем рождения сына и галантно поинтересовался, как идут дела. Карие глаза блестели как горячий шоколад и искрились как шампанское. Разговор плутал между самых обыденных тем. Мишель старательно давила в себе некстати проснувшиеся чувства.

Через год Гарри принес скорбные вести. Попросил разрешения помогать и навещать ее и сына. Мишель отказала, старательно гоня мысль о том, что Гарри мог бы вылечить ее от черной тоски после смерти Ли, избавить от тупого, остервенелого горя.

После она часто думала, что Гарри, получив отказ, наверняка нашел себе женщину по себе — Венеру Милосскую, не меньше, с манерами наследной принцессы и умом доктора наук. Что ж, кому-то каменные красавицы и «Вдова Клико», кому-то — бойфренд-алкоголик, счета за коммунальные услуги и сетка совсем не элегантных мимических морщин. В такие дни она особенно остро завидовала Гарри и тому, что он, наверное, никогда не был безответно влюблен.

Пройдут долгие семнадцать лет, прежде чем ее сын войдет в комнату в своем доме, закрывая спиной мужчину в идеально скроенном костюме. Он войдет и скажет:

— Мама, познакомься, это Гарри Харт, — сердце пропустит удар, а Мишель разобьет фарфоровую чашку.

IV.
Гарри миллион раз говорил себе: больше — никогда. Твердил про себя, как мантру: нельзя быть таким ребенком, когда тебе под пятьдесят. Особенно когда на тебе столько крови, что можно окрасить Нил в кроваво-красный без помощи библейских чудес. Когда единственное в твоей жизни кольцо — это знак того, что ты женат на своей работе, и ты носишь его на мизинце, чтобы было удобно активировать электрошокер. Нельзя быть ребенком, по случайности заточенным в тело взрослого — да чего уж там, престарелого — мужчины с множеством шрамов, покрывающих кожу замысловатыми узорами. Совершенно недопустимо.

Либо ты джентльмен-убийца, либо ты человек. Если уж выбрал первое, будь добр, прекрати пытаться найти свое личное счастье за пределами комнаты с гранатами, маскирующимися под зажигалки. Тебе не дано.

Когда ему сообщают о звонке с «тем самым» паролем, в Гарри что-то обрывается. Он вспоминает Ли, и его снова настигает саднящая боль — уже даже не в сердце, а глубже, в черном ящике из отработанной годами сдержанности. Галахад долгое время был недосягаемым для своей боли, и вот теперь она пришла взять у него реванш.

Он набирает один из служебных номеров и отдает распоряжение отпустить мистера Анвина. Его голос не дрожит, произнося привычную фамилию. Рыцарь Кингсмен — всегда рыцарь. Манеры лицо мужчины.

Сын Ли оказывается удивительно похожим на отца и в то же время — совершенно другим. Диким, немного напуганным, неотесанным и поразительно проницательным. Гарри давит в себе мысль о том, что он к тому же удивительно красив. Давит, потому что не для того он двадцать лет отказывался от любых мыслей о мужчинах, чтобы разрушить всё из-за какого-то мальчишки. Пусть даже этот мальчишка и сын Ли Анвина.

Анвин- старший был завораживающим, как редкий драгоценный камень или падающая звезда. Гарри не помнит, в какой момент, кроме души Ли, его внимания и дружбы, он посмел пожелать его тело. Но он посмел, пообещав себе: это только с Ли. Я чувствую это только потому, что это Ли Анвин.

Между ними не было ничего, кроме трепетного уважения друг к другу. Но доверие и уважение были безоговорочными. Ради Ли Гарри, обычно рассудительный, мог ввязаться в любую авантюру; Ли, в свою очередь, не раз спасал его задницу из передряг. Гарри часто думает, что лучше бы ничего этого не было, и тогда Ли был бы жив. Ошибка Гарри стоила слишком много.

Гарри вспоминает, как кричала Мишель, когда он сказал ей, что Ли больше нет. Как некогда красивое лицо исказила гримаса боли и ненависти. Как она кинула медаль ему в голову, и лишь профессиональная реакция позволила ему поймать тяжелый кусок металла у собственного лица.

Ему нравилась Мишель — как нравятся близкие друзья или родственные души, платонически, но со всей силой. В университете он даже был готов ответить ей взаимностью (во всяком случае, попробовать), но тогда, на вечере, увидел блеск в глазах Ли и отступил. Почти не сожалея, оставил женщину, о которой не мог достойно позаботиться сам, человеку, на жизнь которого и вовсе не имел никакого права.

Что бы кто ни говорил, бисексуальность — это тяжело. Почему-то люди думают, что клише про удвоение шансов познакомиться работает для всех. На самом деле, оно не работает ни для кого. Гарри прочувствовал это на своей шкуре еще на первых порах, когда бросил свою девушку ради парня с параллельного курса. Его звали Чарльз, и Гарри думал, что влюбился. Чарльз сказал, что не согласен быть экспериментом и не хочет, чтобы, наигравшись, Гарри ушел от него к жене, детям и домашнему очагу «нормальности». Это было больно, и Гарри решил, что перестанет даже пробовать: вернется к той самой «нормальной жизни», постаравшись забыть. Почти принял то, что не создан для таких отношений. А потом в его жизни появился Ли. Совершенно нормальный Ли, ухаживающий за девушками и советующийся с ним, Гарри, какие цветы подарить Шарлотт на день рождения. Ли, заставивший Гарри понять, что он никогда и никого не любил сильнее.
После свадьбы, где он занял почетное место шафера, Гарри начисто запретил себе думать о чем-то, кроме работы.

И вот, спустя двадцать с лишним лет, он понимает, что смотрит на своего протеже и не видит больше ни глаз Ли Анвина, ни губ Мишель Анвин. Все эти черты превращаются в одного человека — Эггзи, дитя улицы, читавшего Бернарда Шоу, кравшего ключи и кошельки из чужих карманов, нежно любящего свою сестренку. Он проклинает себя за то, что смеет на что-то надеяться. Он чувствует себя старым падре, посмевшим помыслить о мальчике-хористе. Это пошло, комично до карикатурности и совершенно не смешно.

Гарри звереет от ревности, когда слышит о том, что Эггзи, кажется, завел роман с Роксаной, протеже Персиваля. «Слухи — это всего лишь слухи», — уговаривает он себя. «Я не влюблен в него», — твердит, как истовую молитву. Ловит себя на лжи и упоенно доводит до изнеможения собственное тело в зале для тренировок, чтобы выбить все мысли, очиститься и вернуть себе привычную броню спокойствия.
Спустя месяц он примиряется с собственным желанием, дает волю чувствовать то, что чувствует. Спустя еще два дня — попадает на больничную койку в критическом состоянии, а когда выходит из комы — видит Эггзи в нелепом больничном халате и с веником в руках.

Эггзи разрушает его броню до основания, словно по щелчку сметая всю воспитанную годами стойкость, всю выдержку. После выздоровления Гарри граница между ними дает ощутимую слабину: через нее пробиваются все более личные шутки, все более откровенное удовольствие от общества друг друга. Гарри Харт довольствуется тем, что есть, и уже почти не хочет большего. Гарри Харт счастлив.

А потом агент Галахад умирает.

V.

В тот день первым Мишель замечает широкий и длинный рубец на правом виске Гарри. И еще — напряженный, лишенный и тени спокойствия взгляд. Эггзи бросается поднимать с пола осколки чашки, бормоча что-то про нервы и таблетки, которые ей прописал врач после дня V. Мишель пару секунд смотрит на Гарри Семюэльса — ей показалось, или сын назвал другую фамилию? — а потом смаргивает и начинает помогать Эггзи убираться.

— Гарри, принеси тряпку, пожалуйста, — окликает Эггзи, — Кухня, шкафчик под раковиной.

Гарри, молча кивнув, выходит из комнаты, чтобы вернуться с тряпкой, совком и ведром мыльной воды.

Время оставило на нем свой отпечаток, за которым сложно узнать молодого человека с давней студенческой вечеринки. За прошедшие двадцать лет его лицо расчертили морщины и появился шрам, чертов рубец, распоровший правую часть лица и изрядно укоротивший бровь. Мишель не отрываясь следит за тем, как незнакомый седеющий мужчина, от которого едва уловимо пахнет дорогим парфюмом и почему-то порохом, закатав рукава рубашки, вытирает тряпкой горячий чай.

Со временем Мишель подмечает новые детали. При значительной разнице в возрасте Эггзи обращается к Гарри по имени, как к другу или родственнику. Гарри в ответ улыбается расслабленно, без тени снисходительности, но стоит ему посмотреть на Мишель — будто одергивает себя и снова замерзает под маской вежливого внимания.

Если говорить откровенно, она чувствует себя немного неловко, когда застает Эггзи и Гарри за совершенно обычными делами. Как будто становится невольным свидетелем магических превращений: кареты — в тыкву, кучера — в крысу. Вот Эггзи не успевает приготовить воскресный обед (хотя вызвался готовить сам, запретив матери даже приближаться к кухне), и Гарри помогает ему чистить картошку. Руки двигаются совершенно автоматически, как будто их хозяин — не бизнесмен с крупными валютными счетами, а какой-нибудь поваренок. Вот Гарри, одетый в джинсы и джемпер, пристегивает поводок к ошейнику Джей Би, пока Эггзи одевает для прогулки Маргарет. Вот Эггзи подливает воды в стакан Гарри, как только подмечает, что тот опустел. Гарри кивает и продолжает разговор о замечательном французском ресторане на Аппер Брук стрит.

Не то чтобы Гарри становится частым гостям в их доме. Скорее, он балансирует на грани между предписанной традициями отстраненной соседской учтивостью и абсолютно домашним, семейным статусом. Он может, не переступая порог, формально поинтересоваться, дома ли Эггзи, а может зайти после работы без предупреждения, с бутылкой хорошего вина и лимонадом для Риты.

Мишель понятия не имеет, как относиться к новому Гарри, но в целом принимает его неожиданно легко.

Удивительно просто оказывается и примириться с долгими вечерами, когда Эггзи и Гарри не отходят от компьютера по несколько часов, изучая планы зданий, досье и архивные материалы. Мишель готовит кофе на троих, автоматически отмеряя каждому сахар: две ложки для сына, без сахара для Гарри, одну — себе. Совершенно не удивляется, когда Гарри оборачивается, чтобы окликнуть ее по имени и спросить, не помнит ли она фамилию какого-то из парней с их потока. Через несколько дней она увидит фотографию смутно знакомого мужчины под заголовком «Силовые структуры устранили главу крупного наркокартеля», но не обратит на это никакого внимания, потому что будет подслушивать, как Гарри распекает Эггзи за то, что тот забыл на столе в кухне дорогую фирменную ручку.

VI.
Как-то раз Гарри приходит к ней, пока Эггзи нет дома. Мишель, уже привыкшая называть мистера Харта (а ранее — мистера Семюэльса) по имени, спокойно отходит вглубь дома, предоставляя гостю самому закрыть дверь на замок и щеколду:

— Гарри, боюсь, Эггзи сейчас нет, и я не знаю, когда он вернется. Он сказал, что его отправили на переговоры в Австрию.

— Мишель, добрый вечер, — вежливо откликается Гарри, подтверждая свои слова легкой улыбкой и кивком, полным церемонного уважения, — Эггзи звонил мне сегодня, я знал, что его не будет. Поэтому и решил зайти проведать.
Несмотря на то, что язык не предусматривает уважительных форм, Мишель осознаёт, что «ты» из уст Гарри по отношению к ней могло бы быть переведено только как «Вы», «Vous», «Se».

А по отношению к её сыну — только «ты», «te», «tu», всегда

— Входи, — отвечает она, выпуская его в дом.

Гарри держится как джентльмен, даже когда ситуация позволяет не быть им. Предельно аккуратно вешает на плечики кашемировое пальто, поправляет манжеты рубашки, выступающие из рукавов пиджака (светло-серого, в тонкую белую полоску), проходит на кухню вслед за хозяйкой, хотя знает дом как свои пять пальцев, вплоть до тряпок для уборки, чистящих средств и точильного камня в левом нижнем ящике.

— Я хотел поговорить с тобой, пока Эггзи в отъезде, — начинает он, откупорив вино и наполняя бокалы до середины, — Хотел предложить ему переехать ко мне на следующий месяц.

Выждав паузу, в течение которой Мишель не говорит ни слова, он продолжает почти извиняющимся тоном — святые угодники, и это Гарри!

— Дело в том, что в ноябре ожидается много работы, а я живу ближе к офису. И мы могли бы решать рабочие вопросы, не докучая вам с Маргарет. Я решил, что правильно будет сначала узнать твоё мнение, он твой сын.

Мишель смотрит на него с недоумением, но постепенно понимает. Вот он — момент, чтобы принять или отказаться понимать своего сына и, как она с удивлением понимает, своего ближайшего друга. Гарри больше не совершенный и не идеальный, а она больше не думает о том, хорошо ли смотрелось бы их совместное фото в семейном альбоме. Она знает его, сидящего в их гостиной с попкорном и йогуртом (за просмотром «В джазе только девушки»), она знает, как он выглядит с утренней щетиной после бессонной ночи за компьютером (вдвоём с Эггзи), она знает, с каким лицом он режет курицу для салата и моет посуду после. Она знает Гарри как облупленного и не знает для себя лучшего друга. И вот теперь он сидит на их кухне, старательно придумывая оправдания себе и тому, как легко краснеет, стоит Эггзи хлопнуть его по плечу и улыбнуться, как сбегает по вечерам сюда из собственного особняка, как носит подарки Рите и целомудренно ухаживает за всеми подряд.

— Хорошо, — говорит она после небольшой паузы и улыбается, легко и свободно. Кто более не влюблен — всемогущ и дерзок, она с лёгкостью отпускает самых дорогих людей, зная, что те никогда её не покинут. — Только не забывайте заглядывать к нам по субботам, мы с Ритой будем скучать по вам обоим.

Гарри выглядит смущенным и обескураженным — как человек, заготовивший все возможные аргументы, ответы на вопросы и пояснения, но прерванный на полуслове. Только кивает и произносит:

— Ты точно уверена?

— Точно, — заверяет его Мишель.

Гарри улыбается.

VII.
-Ма, мы опаздываем, будем к четверти пятого, — тараторит Эггзи, стоя в магазине напротив Гарри. Тот склонился над прилавком, придирчиво выбирая между «Гордостью и предубеждением» и «Джейн Эйр»: на календаре двадцатое января, и у Маргарет день рождения. Малышке Рите исполняется шесть лет. Эггзи хватает Гарри под локоть и оттаскивает к стеллажу с детскими книгами. — Да. Нет, мам, на работе все в порядке, сегодня мы полностью в вашем с Ритой распоряжении. Нет. Нет, не рухнет. Мам, мы опаздываем, потому что застряли в книжном. Ох, ладно, ждите нас к четырём тридцати. Ни минутой позже. Тебе от него тоже привет.

Гарри согласно кивает, все ещё погруженный в выбор книги.

Десять минут спустя внезапно подключившийся к их очкам Мерлин будет до неприличия громко ржать над «Легендами о Короле Артуре» в большом иллюстрированном издании. На следующий день рождения он передаст для Риты книгу о пиратах и Ост-Индийской торговой компании, а также красочную энциклопедию холодного оружия народов мира.

Мишель положит книги на стол дочери вместе с браслетом (её собственный подарок), коробкой с замечательным платьем из ателье (подарок Гарри) и вертолётом на радиоуправлении (Эггзи). Джей Би будет весь вечер гоняться за вертолётом по всей квартире.

С момента переезда по «рабочим вопросам» пройдёт год, два месяца и восемнадцать дней.

— Да поцелуй ты его уже, — рассмеется Мишель, не вовремя зашедшая на кухню. — Нашёл, кого стесняться!

Тишина разобьется смехом облегчения. Ну и конечно, Гарри в точности исполнит указание Мишель.

А вообще оно лежит вот тут.

@темы: из жизни шиппера, (с) Eleniel