Будь прям и горд, раздроблен изнутри, на ощупь тверд. (с)
Думаю, что больше всего знаний из Финляндии я увезу "про себя". Сейчас уже можно признаться, что с учебой у меня как было не шатко и не валко, так и осталось. Много чего узнал, но многое - упустил, и надо бы наверстать, да некогда уже. А вот знания о себе пополняются ежедневно.
Года три или четыре назад я бредил идеей съездить на Випассану, попробовать на себе десять дней медитации, затворничества и информационной аскезы. Идея кажется мне хорошей до сих пор, и по многим причинам остается для меня актуальной, но есть одно но. Часть этого опыта я получаю здесь - в рассрочку. Четыре месяца я общался, по большей части, с самим собой.
Будем честными, человек всегда проводит больше времени в компании собственного Я, просто нечасто акцентирует на этом внимание. Новые знакомства, семья, старые друзья детства, обрывающие телефоны, миллионы дел по работе и учебе - отвлекают от осознания того, что двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю ты проводишь наедине со своим внутренним миром.
В детстве тетя любила повторять мне, что, если человеку скучно с самим собой, то с ним будет скучно и всем остальным. Это была такая "пугалка", чтобы я не очень докучал взрослым. Теперь я понимаю, что для меня эта истина по-прежнему работает, но работает по-другому.
Я ловлю - себя и других - на том, что иногда хочется, чтобы прилетел волшебник в голубом вертолете, и ты по волшебству наполнился бы смыслом и счастьем. Но как-то не складывается, погода для волшебников не летная, так и сидишь, пустой чурбан, на обочине. Упускаешь, между прочим, массу интересного. А на самом деле волшебник не летит, потому что нет в мире такого волшебства, чтобы научить человека радоваться самому себе и миру вокруг и производить свет. Человек может сделать это только сам. Вот, в частности, этому я и учусь. Не скучать, когда я один. У меня даже что-то получается, если честно.
Целый день сегодня был какой-то дерганый, усталый, в какой-то мере даже несчастный. От того, что осталось всего три недели здесь, и от того, что я, в целом, ничего прекрасного за прошедшие четыре месяца так и не совершил. Но сейчас вдруг успокоился (собственно, пост должен был быть об этом): когда понял, что все это уже проходил, уезжая из Москвы, и, поди ж ты, жив еще. Вспомнил, как много могу; что, не смотря на буйную интроверсию, заполучил себе несколько очень хороших знакомых, почти друзей; что влюбился в этот город и - немаловажно - имею все шансы сюда вернуться. Да еще и встретить здесь снова людей, с которыми познакомился.
Я практически ничего не вожу домой из поездок, кроме мелких сувениров и фото, большинство из которых - просто отснятые кадры маршрутов, где я был. Но как же много я везу в себе.
Наверное, все, что я узнал о себе за эти четыре месяца, и то, что узнаю в один оставшийся, настоится во мне где-то к сентябрю - и я увижу, насколько вырос и окреп. Как долго могу стоять без опоры, будто ребенок, выучившийся ходить без поддержки. Я сравню себя-до и себя-после, и все эти изменения проявятся, как фотопленка. Пока же я в процессе съемки с долгой выдержкой.
Я знаю, эти результаты никогда не станут осязаемыми и плотными. Но я все же надеюсь увидеть их, когда протрезвею от финского воздуха, а калейдоскоп грустных и радостных моментов разобьется на отдельные кристаллики и картинки. Результаты в полной мере становятся понятны для меня только тогда, когда я отбрасываю все мысли о том, каким трудом они мне достались. Если для этого нужно подождать - я готов.
Года три или четыре назад я бредил идеей съездить на Випассану, попробовать на себе десять дней медитации, затворничества и информационной аскезы. Идея кажется мне хорошей до сих пор, и по многим причинам остается для меня актуальной, но есть одно но. Часть этого опыта я получаю здесь - в рассрочку. Четыре месяца я общался, по большей части, с самим собой.
Будем честными, человек всегда проводит больше времени в компании собственного Я, просто нечасто акцентирует на этом внимание. Новые знакомства, семья, старые друзья детства, обрывающие телефоны, миллионы дел по работе и учебе - отвлекают от осознания того, что двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю ты проводишь наедине со своим внутренним миром.
В детстве тетя любила повторять мне, что, если человеку скучно с самим собой, то с ним будет скучно и всем остальным. Это была такая "пугалка", чтобы я не очень докучал взрослым. Теперь я понимаю, что для меня эта истина по-прежнему работает, но работает по-другому.
Я ловлю - себя и других - на том, что иногда хочется, чтобы прилетел волшебник в голубом вертолете, и ты по волшебству наполнился бы смыслом и счастьем. Но как-то не складывается, погода для волшебников не летная, так и сидишь, пустой чурбан, на обочине. Упускаешь, между прочим, массу интересного. А на самом деле волшебник не летит, потому что нет в мире такого волшебства, чтобы научить человека радоваться самому себе и миру вокруг и производить свет. Человек может сделать это только сам. Вот, в частности, этому я и учусь. Не скучать, когда я один. У меня даже что-то получается, если честно.
Целый день сегодня был какой-то дерганый, усталый, в какой-то мере даже несчастный. От того, что осталось всего три недели здесь, и от того, что я, в целом, ничего прекрасного за прошедшие четыре месяца так и не совершил. Но сейчас вдруг успокоился (собственно, пост должен был быть об этом): когда понял, что все это уже проходил, уезжая из Москвы, и, поди ж ты, жив еще. Вспомнил, как много могу; что, не смотря на буйную интроверсию, заполучил себе несколько очень хороших знакомых, почти друзей; что влюбился в этот город и - немаловажно - имею все шансы сюда вернуться. Да еще и встретить здесь снова людей, с которыми познакомился.
Я практически ничего не вожу домой из поездок, кроме мелких сувениров и фото, большинство из которых - просто отснятые кадры маршрутов, где я был. Но как же много я везу в себе.
Наверное, все, что я узнал о себе за эти четыре месяца, и то, что узнаю в один оставшийся, настоится во мне где-то к сентябрю - и я увижу, насколько вырос и окреп. Как долго могу стоять без опоры, будто ребенок, выучившийся ходить без поддержки. Я сравню себя-до и себя-после, и все эти изменения проявятся, как фотопленка. Пока же я в процессе съемки с долгой выдержкой.
Я знаю, эти результаты никогда не станут осязаемыми и плотными. Но я все же надеюсь увидеть их, когда протрезвею от финского воздуха, а калейдоскоп грустных и радостных моментов разобьется на отдельные кристаллики и картинки. Результаты в полной мере становятся понятны для меня только тогда, когда я отбрасываю все мысли о том, каким трудом они мне достались. Если для этого нужно подождать - я готов.