Будь прям и горд, раздроблен изнутри, на ощупь тверд. (с)
Иногда случается так, что я выгребаю себя из руин какой-то дряни и шелухи, встряхиваю, и ставлю обратно на полочку.
В смысле, не столько себя, сколько свое истинное я (идеальный и недстижимый его вариант).
Это, на самом деле, очень ценное для меня умение. Потому что подпитка извне очень часто мельчает: бывают моменты, когда я вовсе не могу быть уверена ни в ком, кроме себя, а почва под ногами начинает шататься, и дорога съезжате вниз, как горный сель. Тогда приходят радужные видения. Или маленькие мечты - фрагменты того, какой я могу и должна быть _для себя_. Именно тогда начинаются красные кеды, Лондон, миллион и три тысячи разных дел, фотография, живопись, стихи и музыка.
Для меня это способ двигаться вперед. Как красная морковка для ослика.
...вставай и иди...
Если ты сам не сядешь в цветных кедах на свой велосипед, не начнешь строить кораблики и пускать их по лужам, не сложишь оригами, не напишешь свой текст, не откроешь свое дело, не соберешь своих друзей и не заваришь какую-нибудь кашу - кто сделает это за тебя?
Кто вместо тебя встанет за прилавок в магазинчике с кофе, и кого в подсобке будет ждать сумка с учебниками и книгами?
Кто вместо тебя сможет нарисовать мелками на асфальте какую-нибудь жизнерадостную чепуху?
Кто признается в любви этим людям, которых так любишь ты?
...или еще хуже. ВДРУГ ЭТО БУДЕШЬ НЕ ТЫ.
Я всегда страшно боюсь упустить эти возможности. Потому что видеть воплощение своей мечты у другого - это больно.
"так они посмеивались над всем, что вменяют им
так переставали казаться самим себе
чем-то сверхъестественным и святым"
(с) Полозкова, Airport Brotherhood
Я не хочу однажды увидеть себя тем, кто перерос свою сверхъестественность.
Я хочу навсегда остаться Питером Пеном.
Иначе мне и жить не за чем.
В смысле, не столько себя, сколько свое истинное я (идеальный и недстижимый его вариант).
Это, на самом деле, очень ценное для меня умение. Потому что подпитка извне очень часто мельчает: бывают моменты, когда я вовсе не могу быть уверена ни в ком, кроме себя, а почва под ногами начинает шататься, и дорога съезжате вниз, как горный сель. Тогда приходят радужные видения. Или маленькие мечты - фрагменты того, какой я могу и должна быть _для себя_. Именно тогда начинаются красные кеды, Лондон, миллион и три тысячи разных дел, фотография, живопись, стихи и музыка.
Для меня это способ двигаться вперед. Как красная морковка для ослика.
...вставай и иди...
Если ты сам не сядешь в цветных кедах на свой велосипед, не начнешь строить кораблики и пускать их по лужам, не сложишь оригами, не напишешь свой текст, не откроешь свое дело, не соберешь своих друзей и не заваришь какую-нибудь кашу - кто сделает это за тебя?
Кто вместо тебя встанет за прилавок в магазинчике с кофе, и кого в подсобке будет ждать сумка с учебниками и книгами?
Кто вместо тебя сможет нарисовать мелками на асфальте какую-нибудь жизнерадостную чепуху?
Кто признается в любви этим людям, которых так любишь ты?
...или еще хуже. ВДРУГ ЭТО БУДЕШЬ НЕ ТЫ.
Я всегда страшно боюсь упустить эти возможности. Потому что видеть воплощение своей мечты у другого - это больно.
"так они посмеивались над всем, что вменяют им
так переставали казаться самим себе
чем-то сверхъестественным и святым"
(с) Полозкова, Airport Brotherhood
Я не хочу однажды увидеть себя тем, кто перерос свою сверхъестественность.
Я хочу навсегда остаться Питером Пеном.
Иначе мне и жить не за чем.