Будь прям и горд, раздроблен изнутри, на ощупь тверд. (с)
Когда-то я читал 13 тур нон-кинка, и оттуда мне понравилась безумно одна заявка. Исполнение прекрасного первого автора (которого я знаю, но никому не открою) лежит у меня в папке с очень любимыми текстами, однако его я тащить сюда не буду. Оно длинное, а я не в курсе, открывался автор или нет. Даю восхитительное исполнение 2, которое значительно короче, но представляет не меньшую литературно-шерлокианскую интересность. Наслаждайтесь.
Название: Я иду по мосту
Автор: Огеньская
Пейринг: Шерлок, Джон
Дисклеймер: не мойное! Всё ихнее!
Саммари: написано на заявку 13.16 нон-кинка: «Шерлок умер, но оставил Джону письма, которые приходят на почту каждый месяц». ООС, как мне тут верно подметили
Статус: закончено
Размер: миниатюра
Я иду по мостуТеперь Джон Уотсон — идеальный терапевт. Не опаздывает на работу, не отказывается от дополнительных смен, никогда не уходит раньше положенного времени. С равным терпением выслушивает и перепуганную мамашу младенца, которой показалось, что «ребёнок какой-то не такой», и пожилую леди с радикулитом и запущенным хроническим одиночеством. Леди уходит от Джона, неуверенно улыбаясь, мамаша — рассыпаясь в благодарностях (она наверняка слышала, что доктор Уотсон — холостяк, и притом подает надежды). Если дело так пойдет и дальше, то через год Джон получит повышение, через пять о нем напишут в еженедельной больничной газете, через десять — станут приглашать читать лекции молоденьким наивным студентиками с сиянием в глазах. Джон будет смотреть в это сияние и вздрагивать... Потом привыкнет. Наверно, отрастит бороду и купит приличную трость.
А дело так и пойдет. Изо дня в день, из года в год. Когда человек теряет смысл существования, он обречён на идеальность и повторяемость (если этот человек не спился и не прыгнул с моста, а этот человек не сопьётся!). Этот человек будет гладить шнурки, хотя - смешно, отнимает лишнее время, и вообще, это анекдот. Но если у человек в жизни ничего не происходит? Совсем ничего?
О, и не нужно ваших психоаналитиков! Потому что...
...Слыхали? Изобрели способ выращивания зубов! Будете сиять новенькими белыми улыбочками...
Говорят ещё, что есть соломинки, которые способны переломить спину верблюду. Но почему-то не говорят, что после этакой соломинки верблюд иногда поднимается и идет дальше. И идет, и идет, и идет...
Появилась новая мода — приходить к доктору Уотсону попить чаю. Лестрад является с эклерами, Салли притаскивает какие-то ужасающие пироги собственного изготовления. Молли, вопреки будоражащим фантазию предположениям, всегда скромна — её вкладом в общие чаепития выступают бисквиты (вы знаете, что она сделала стрижку? Такую коротенькую, модельную, ей идет, и она теперь походит на юную-юную девушку самого беззащитного возраста). Майкрофт неизменно приходит с зонтом.
Через два месяца откроется наследство мистера Уильяма Шерлока Скотта Холмса.
Миссис Хадсон надела черную вуальку (потом сняла), раз в два дня протирает пыль с черепа (Майкрофт хотел его забрать, но милая миссис Хадсон легла костьми) и зачем-то привесила к фотографии Шерлока черную ленточку. Наверняка в том наследстве есть и её доля.
...Наследство откроют через месяц.
«Джон, - говорит Майкрофт. - Я устал. Хотя, возможно, меня просто душит галстук. Или я опять располнел, и жмёт рубашка. Забудьте».
...Наследство откроют через пару недель, и этот бесконечный спор по поводу черепа иссякнет. Ведь не мог Шерлок не озаботиться судьбой своего самого первого друга?
Хорошенькая, но осунувшаяся Молли читает лекции будущим патологоанатомам. За ней сомнамбулически бродит некто восхищенный, со взором горящим. Мужская особь, приблизительно двадцати трёх — двадцати пяти лет, серьезные заболевания на первый взгляд отсутствуют, серьезные намерения — наоборот. Быть может, хороший животный секс помог бы ей встряхнуться?
«А как ваши дела, Джон?»- стук-стук-стук зонтиком об пол. Мерно, пытливо. Если бы зонтики могли заглядывать в душу...
«Спасибо, у меня ничего не происходит. Всё нормально. Всё-нор-маль...»
«Дорогуши, пейте же чай! Простынет!»
«Миссис Хадсон!» - дуэтом.
Рано утром, когда идти в клинику пока еще не нужно, Джон разглядывал рассвет. Рассвет шёл по краю, подёргиваясь на стенах домов и извиваясь на асфальте. Джон тоскливо думал, что сейчас самое лучшее время для скрипки. Настолько самое, что он бы полцарства и диплом медика (с лицензией!) за эту скрипку отдал.
Скрипки не произошло, но в дверь постучали. По интенсивности и неуверенности стука Джон понял - пришла женщина и ей совсем не хочется, чтобы открывали.
Желание леди — закон.
Джон пожал плечами и возвратился к рассвету. Женщина постучала вновь, подсказывая, что пришла по важному поручению. Уотсон вздохнул.
На незнакомке всё было чёрное: курточка, брюки, шарфик и перчатки. Глаза её были окружены намеками на страдание, но в целом это были очень красивые глаза, просто исключительно красивые.
Тоже тёмные, кстати.
- Доктор Уотсон? - прошептала незнакомка. - Вам письмо.
- Мне?! От кого?
Глаза подернулись трауром, уголки губ опустились.
Чистый белый конверт. Прощальный кивок, цокот удаляющихся шагов.
Джон пожал плечами и возвратился в спальню. Ножом взрезал конверт: вжик! Листы выскользнули на стол легко и нетерпеливо, будто давно только этого и ждали — выскочить на волю.
Бумага была богемская (это в Чешской республике), а чернил таких - дорогих, с фиолетовым отливом, - уже не выпускают.
Обладателей такого почерка тоже не выпускают. Это был штучный товар. Редкостный.
«Если ты читаешь это письмо, Джон...
Я подглядел такое начало в каком-то фильме, но фильм я не досмотрел, мне нужно было только начало. Так вот, я тебе скажу, оно банально. Но, собственно говоря, вся жизнь — череда банальностей. Да, я полагаю, ты уже понял, что я мертв. Возможно, они даже показали тебе тело.
Но всё ли ты помнишь про тело, а? Ты в курсе, что оно только мешает? Мне оно мешало думать, а тебе (если ты видел тело) — спать спокойно. Поэтому, в первую очередь!
Очень прошу тебя, Джон, спи, пожалуйста!
А я расскажу тебе сказку.
Вот представь. Всю жизнь я иду по мосту. Мост ты можешь себе представить какой угодно (а знаешь ли ты, что самый длинный висячий мост в мире находится в Японии и соединяет города Кобе и Авадзи?), хотя бы и узенький веревочный в горах. Даже лучше, если ты представишь себе такой. Вот два края обрыва, вниз уходит неимоверная глубина, ветер — обязательно сильный ветер! даже с дождём! - раскачивает мостик. Ты, Джон, конечно, не боишься высоты. А я (предположим для сказки, потому что в сказке всё вымышленное) боюсь.
А еще лучше предположить, что я совсем маленький. Поэтому я могу сейчас поплакать. Или поплачу потом. Так вот, на одной стороне я, на другой - все остальные люди. Они стоят и машут руками, что-то выкрикивая. Возможно, они машут не мне, возможно, там меня совсем никто не ждёт. Но я не слышу, я иду. А мост шатается.
Наверно, я всю жизнь шёл слишком медленно. Иногда хотел свернуть назад. Вероятно даже, меня перестали ждать.
Но если я умер, Джон, это не значит, что я не дошёл.
Я просто не знал, что у моста есть лицо. Этого никогда не знаешь, пока идешь.
Вот я и узнал только сейчас. По моим расчетам, жить мне остается приблизительно две недели. А когда ты прочтёшь это письмо, до открытия наследства будет что-то от месяца до недели - это зависит от определенных обстоятельств. Да, я мертв.
А мертвые могут всё. Кроме как воскреснуть. Хотя, говорят, одному человеку в истории это всё же удалось. Впрочем, меня там не было, я не видел тела. Возможно, нашлось бы более простое объяснение.
Мне можно всё и я говорю: я разглядел лицо своего моста. Ты тоже можешь его поразглядывать. Подойди к зеркалу.
И прости меня, Джон. Ради тебя я хотел бы поверить, что после смерти поют ангелы и кущи райские ждут праведников. Не для себя. Мне хватит и уютной могилки с черным камнем. Ты не поверишь, я одно время жил в местах и похуже. Для тебя, Джон. Если бы такое место было, я бы тебя подождал. Обязательно. Но велел бы не торопиться. Мне бы нашлось занятие. Возможно, и у ангелов куча нераскрытых дел. В конце концов, нужно уже разрешить этот вопрос с Люцифером.
Да, если тебя утешит. Я тщательно изучил эту гипотезу, которая про райские кущи. Не нашёл ни одного факта, который бы ее прямо опровергал. Хотя, надо признать, доказательства существования загробной жизни меня тоже не впечатлили.
В общем, Джон, живи. Не забывай стирать пыль с черепа. Я знаю, что миссис Хадсон захочет его забрать, а Майкрофт предложит ей за него компенсацию. Иногда мой братец такой болван, будто бы социопат он, а не я. Короче, чтобы они не передрались, оставляю череп тебе.
И еще. Я очень много и часто тебе врал. Я мог бы попросить Майкрофта соврать тебе от меня напоследок. Помнишь, ты сказал мне, что Ирэн Адлер в Америке? Это называется «ложь во благо», Джон, да? Я бы хотел, чтобы Майкрофт сказал тебе: Шерлок жив, просто вы никогда больше не увидитесь. Но я врал тебе слишком часто (но только в тех случаях, когда ты мог бы сам обнаружить ложь!). Я не хочу врать в последнем письме. Прости меня еще и за это.
Теперь формальности: почти всё своё имущество я завещал тебе. Там не так мало, как ты мог бы подумать. Майкрофт всегда заботился, чтобы часть моих заработков оставалась у меня на счетах. Говорил, там скопилась уже приличная сумма. Наверняка этого достаточно, чтобы выкупить нашу с тобой квартирку. Но не делай этого, Джон. В сантиментах ты разбираешься лучше меня, поэтому просто не делай. Лучше заплати за десять лет вперед.
И последнее. Та девушка, которая принесла письмо. Её зовут Мэри. И ей сейчас так же плохо, как и тебе. Присмотри за ней. Сможешь (адрес спросишь у Майкрофта, она обязательно переедет в ближайшее время)?
Post scriptum.
Завещаю тебе так же Лестрада, Донован и Андерсона. Пригляди за ними. Они идиоты, но это теперь твои идиоты».
***
Джон долго сидел, положив обессиленные руки на колени.
Потом поднялся. В окне рассвет уже разгорелся. Сейчас Джон пойдёт на работу. Вечером он придёт с работы.
Утром снова пойдёт. И придёт.
Шерлок велел жить.
Господи, как же тяжело. Так тяжело не было даже на похоронах. Миссис Хадсон гремит кастрюлями. Автомобили гудят и шуршат. В голове бьёт тяжело и мучительно.
Одну минуту тишины!
Если бы не было слишком поздно, я бы тоже рассказал тебе сказку, Шерлок. Про людей, которые ждут тебя на другой стороне. Ты бы ей не поверил, но я бы всё равно рассказал.
Жаль, что некоторые вещи никогда не успеваешь сделать вовремя.
Я хочу одну минуту тишины. Можно? Всего одна минута, которую я не хочу слышать.
А потом я схожу на работу. И узнаю у Майкрофта адрес этой Мэри (потрясающие глаза!).
Я всё понимаю, Шерлок. Я позабочусь. Как ты позаботился, чтобы чем-то меня занять на оставшееся до той стороны время.
лежит на Sherlock BBC, можно оставлять ахи и вздохи
Название: Я иду по мосту
Автор: Огеньская
Пейринг: Шерлок, Джон
Дисклеймер: не мойное! Всё ихнее!
Саммари: написано на заявку 13.16 нон-кинка: «Шерлок умер, но оставил Джону письма, которые приходят на почту каждый месяц». ООС, как мне тут верно подметили
Статус: закончено
Размер: миниатюра
Я иду по мостуТеперь Джон Уотсон — идеальный терапевт. Не опаздывает на работу, не отказывается от дополнительных смен, никогда не уходит раньше положенного времени. С равным терпением выслушивает и перепуганную мамашу младенца, которой показалось, что «ребёнок какой-то не такой», и пожилую леди с радикулитом и запущенным хроническим одиночеством. Леди уходит от Джона, неуверенно улыбаясь, мамаша — рассыпаясь в благодарностях (она наверняка слышала, что доктор Уотсон — холостяк, и притом подает надежды). Если дело так пойдет и дальше, то через год Джон получит повышение, через пять о нем напишут в еженедельной больничной газете, через десять — станут приглашать читать лекции молоденьким наивным студентиками с сиянием в глазах. Джон будет смотреть в это сияние и вздрагивать... Потом привыкнет. Наверно, отрастит бороду и купит приличную трость.
А дело так и пойдет. Изо дня в день, из года в год. Когда человек теряет смысл существования, он обречён на идеальность и повторяемость (если этот человек не спился и не прыгнул с моста, а этот человек не сопьётся!). Этот человек будет гладить шнурки, хотя - смешно, отнимает лишнее время, и вообще, это анекдот. Но если у человек в жизни ничего не происходит? Совсем ничего?
О, и не нужно ваших психоаналитиков! Потому что...
...Слыхали? Изобрели способ выращивания зубов! Будете сиять новенькими белыми улыбочками...
Говорят ещё, что есть соломинки, которые способны переломить спину верблюду. Но почему-то не говорят, что после этакой соломинки верблюд иногда поднимается и идет дальше. И идет, и идет, и идет...
Появилась новая мода — приходить к доктору Уотсону попить чаю. Лестрад является с эклерами, Салли притаскивает какие-то ужасающие пироги собственного изготовления. Молли, вопреки будоражащим фантазию предположениям, всегда скромна — её вкладом в общие чаепития выступают бисквиты (вы знаете, что она сделала стрижку? Такую коротенькую, модельную, ей идет, и она теперь походит на юную-юную девушку самого беззащитного возраста). Майкрофт неизменно приходит с зонтом.
Через два месяца откроется наследство мистера Уильяма Шерлока Скотта Холмса.
Миссис Хадсон надела черную вуальку (потом сняла), раз в два дня протирает пыль с черепа (Майкрофт хотел его забрать, но милая миссис Хадсон легла костьми) и зачем-то привесила к фотографии Шерлока черную ленточку. Наверняка в том наследстве есть и её доля.
...Наследство откроют через месяц.
«Джон, - говорит Майкрофт. - Я устал. Хотя, возможно, меня просто душит галстук. Или я опять располнел, и жмёт рубашка. Забудьте».
...Наследство откроют через пару недель, и этот бесконечный спор по поводу черепа иссякнет. Ведь не мог Шерлок не озаботиться судьбой своего самого первого друга?
Хорошенькая, но осунувшаяся Молли читает лекции будущим патологоанатомам. За ней сомнамбулически бродит некто восхищенный, со взором горящим. Мужская особь, приблизительно двадцати трёх — двадцати пяти лет, серьезные заболевания на первый взгляд отсутствуют, серьезные намерения — наоборот. Быть может, хороший животный секс помог бы ей встряхнуться?
«А как ваши дела, Джон?»- стук-стук-стук зонтиком об пол. Мерно, пытливо. Если бы зонтики могли заглядывать в душу...
«Спасибо, у меня ничего не происходит. Всё нормально. Всё-нор-маль...»
«Дорогуши, пейте же чай! Простынет!»
«Миссис Хадсон!» - дуэтом.
Рано утром, когда идти в клинику пока еще не нужно, Джон разглядывал рассвет. Рассвет шёл по краю, подёргиваясь на стенах домов и извиваясь на асфальте. Джон тоскливо думал, что сейчас самое лучшее время для скрипки. Настолько самое, что он бы полцарства и диплом медика (с лицензией!) за эту скрипку отдал.
Скрипки не произошло, но в дверь постучали. По интенсивности и неуверенности стука Джон понял - пришла женщина и ей совсем не хочется, чтобы открывали.
Желание леди — закон.
Джон пожал плечами и возвратился к рассвету. Женщина постучала вновь, подсказывая, что пришла по важному поручению. Уотсон вздохнул.
На незнакомке всё было чёрное: курточка, брюки, шарфик и перчатки. Глаза её были окружены намеками на страдание, но в целом это были очень красивые глаза, просто исключительно красивые.
Тоже тёмные, кстати.
- Доктор Уотсон? - прошептала незнакомка. - Вам письмо.
- Мне?! От кого?
Глаза подернулись трауром, уголки губ опустились.
Чистый белый конверт. Прощальный кивок, цокот удаляющихся шагов.
Джон пожал плечами и возвратился в спальню. Ножом взрезал конверт: вжик! Листы выскользнули на стол легко и нетерпеливо, будто давно только этого и ждали — выскочить на волю.
Бумага была богемская (это в Чешской республике), а чернил таких - дорогих, с фиолетовым отливом, - уже не выпускают.
Обладателей такого почерка тоже не выпускают. Это был штучный товар. Редкостный.
«Если ты читаешь это письмо, Джон...
Я подглядел такое начало в каком-то фильме, но фильм я не досмотрел, мне нужно было только начало. Так вот, я тебе скажу, оно банально. Но, собственно говоря, вся жизнь — череда банальностей. Да, я полагаю, ты уже понял, что я мертв. Возможно, они даже показали тебе тело.
Но всё ли ты помнишь про тело, а? Ты в курсе, что оно только мешает? Мне оно мешало думать, а тебе (если ты видел тело) — спать спокойно. Поэтому, в первую очередь!
Очень прошу тебя, Джон, спи, пожалуйста!
А я расскажу тебе сказку.
Вот представь. Всю жизнь я иду по мосту. Мост ты можешь себе представить какой угодно (а знаешь ли ты, что самый длинный висячий мост в мире находится в Японии и соединяет города Кобе и Авадзи?), хотя бы и узенький веревочный в горах. Даже лучше, если ты представишь себе такой. Вот два края обрыва, вниз уходит неимоверная глубина, ветер — обязательно сильный ветер! даже с дождём! - раскачивает мостик. Ты, Джон, конечно, не боишься высоты. А я (предположим для сказки, потому что в сказке всё вымышленное) боюсь.
А еще лучше предположить, что я совсем маленький. Поэтому я могу сейчас поплакать. Или поплачу потом. Так вот, на одной стороне я, на другой - все остальные люди. Они стоят и машут руками, что-то выкрикивая. Возможно, они машут не мне, возможно, там меня совсем никто не ждёт. Но я не слышу, я иду. А мост шатается.
Наверно, я всю жизнь шёл слишком медленно. Иногда хотел свернуть назад. Вероятно даже, меня перестали ждать.
Но если я умер, Джон, это не значит, что я не дошёл.
Я просто не знал, что у моста есть лицо. Этого никогда не знаешь, пока идешь.
Вот я и узнал только сейчас. По моим расчетам, жить мне остается приблизительно две недели. А когда ты прочтёшь это письмо, до открытия наследства будет что-то от месяца до недели - это зависит от определенных обстоятельств. Да, я мертв.
А мертвые могут всё. Кроме как воскреснуть. Хотя, говорят, одному человеку в истории это всё же удалось. Впрочем, меня там не было, я не видел тела. Возможно, нашлось бы более простое объяснение.
Мне можно всё и я говорю: я разглядел лицо своего моста. Ты тоже можешь его поразглядывать. Подойди к зеркалу.
И прости меня, Джон. Ради тебя я хотел бы поверить, что после смерти поют ангелы и кущи райские ждут праведников. Не для себя. Мне хватит и уютной могилки с черным камнем. Ты не поверишь, я одно время жил в местах и похуже. Для тебя, Джон. Если бы такое место было, я бы тебя подождал. Обязательно. Но велел бы не торопиться. Мне бы нашлось занятие. Возможно, и у ангелов куча нераскрытых дел. В конце концов, нужно уже разрешить этот вопрос с Люцифером.
Да, если тебя утешит. Я тщательно изучил эту гипотезу, которая про райские кущи. Не нашёл ни одного факта, который бы ее прямо опровергал. Хотя, надо признать, доказательства существования загробной жизни меня тоже не впечатлили.
В общем, Джон, живи. Не забывай стирать пыль с черепа. Я знаю, что миссис Хадсон захочет его забрать, а Майкрофт предложит ей за него компенсацию. Иногда мой братец такой болван, будто бы социопат он, а не я. Короче, чтобы они не передрались, оставляю череп тебе.
И еще. Я очень много и часто тебе врал. Я мог бы попросить Майкрофта соврать тебе от меня напоследок. Помнишь, ты сказал мне, что Ирэн Адлер в Америке? Это называется «ложь во благо», Джон, да? Я бы хотел, чтобы Майкрофт сказал тебе: Шерлок жив, просто вы никогда больше не увидитесь. Но я врал тебе слишком часто (но только в тех случаях, когда ты мог бы сам обнаружить ложь!). Я не хочу врать в последнем письме. Прости меня еще и за это.
Теперь формальности: почти всё своё имущество я завещал тебе. Там не так мало, как ты мог бы подумать. Майкрофт всегда заботился, чтобы часть моих заработков оставалась у меня на счетах. Говорил, там скопилась уже приличная сумма. Наверняка этого достаточно, чтобы выкупить нашу с тобой квартирку. Но не делай этого, Джон. В сантиментах ты разбираешься лучше меня, поэтому просто не делай. Лучше заплати за десять лет вперед.
И последнее. Та девушка, которая принесла письмо. Её зовут Мэри. И ей сейчас так же плохо, как и тебе. Присмотри за ней. Сможешь (адрес спросишь у Майкрофта, она обязательно переедет в ближайшее время)?
Post scriptum.
Завещаю тебе так же Лестрада, Донован и Андерсона. Пригляди за ними. Они идиоты, но это теперь твои идиоты».
***
Джон долго сидел, положив обессиленные руки на колени.
Потом поднялся. В окне рассвет уже разгорелся. Сейчас Джон пойдёт на работу. Вечером он придёт с работы.
Утром снова пойдёт. И придёт.
Шерлок велел жить.
Господи, как же тяжело. Так тяжело не было даже на похоронах. Миссис Хадсон гремит кастрюлями. Автомобили гудят и шуршат. В голове бьёт тяжело и мучительно.
Одну минуту тишины!
Если бы не было слишком поздно, я бы тоже рассказал тебе сказку, Шерлок. Про людей, которые ждут тебя на другой стороне. Ты бы ей не поверил, но я бы всё равно рассказал.
Жаль, что некоторые вещи никогда не успеваешь сделать вовремя.
Я хочу одну минуту тишины. Можно? Всего одна минута, которую я не хочу слышать.
А потом я схожу на работу. И узнаю у Майкрофта адрес этой Мэри (потрясающие глаза!).
Я всё понимаю, Шерлок. Я позабочусь. Как ты позаботился, чтобы чем-то меня занять на оставшееся до той стороны время.
лежит на Sherlock BBC, можно оставлять ахи и вздохи
@темы: SH, дикий перепост