После того, как во вторник было очень плохо,сегодняшнее "ну как-то никак" воспринимается почти как "хорошо".
Тем не менее, "ну как-то никак" - тоже так себе история.
***
По-хорошему, насчет происходящего надо поговорить с мамой и ЛД, но тут проблема одна: когда я говорю о своих mental issues, они сразу уходят в отрицание по сценарию "ты сама себе надумываешь проблему" или (те же Фаберже, но в профиль) "до того, как ты пошла на терапию, у тебя не было проблем, ОДУМАЙСЯ И ПЕРЕСТАНЬ ТУДА ХОДИТЬ".
Сейчас доказывать им обратное, конечно, нет ни сил, ни желания. Но хочется зафиксировать хотя бы для себя: у того, кто надумывает себе проблему (симулирует либо специально себя ретравмирует, чтобы получить внимание), боль прекращается, когда он перестает о ней думать. Моя боль не уходит даже после вдумчивой медитации на то, как у меня все на самом деле хорошо.
А снаружи моей головы у меня последние три года все действительно хорошо так, как давно не было.
Тот, кто специально делает себе больно, чтобы получить внимание от окружающих, рассказывает им об этом или показывает это (см. демонстративное поведение).
Вместо этого я полгода раскачивалась, чтобы кратко рассказать о своих проблемах К. в самом начале отношений. Чтобы признать вслух, по серьезке, что мне нужна вторая встреча с психотерапевтом в неделю (то есть не "ой, у меня есть трудности, но я справляюсь, не переживай", а "со мной что-то сильно не так, я боюсь себя, мне нужно больше терапии и, пожалуй, телефон психиатра на всякий случай"), у меня ушло еще около года.
Сказать об уже свершившемся факте перехода на 2 раза в неделю родителям я не могу уже неделю после срыва, хотя мы давно живем раздельно и их осуждение меня не особо коснется, если уж так. О том, что даже однократные встречи с терапевтом были не от хорошей жизни, мы, разумеется, тоже деликатно молчим.
Даже Арина, чудесный, понимающий человек, услышала от меня полную картину только во вторник, когда стало совсем уж нестерпимо без поддержки.
Что до селфхарма, то я стараюсь его минимизировать: бросила курить, так как это наиболее очевидное в моем исполнении нанесение себе вреда; воздерживаюсь от алкоголя, когда хоть немного нервничаю; слежу за питанием, потому что знаю, что в стрессе могу либо не есть вообще, либо есть только максимально нездоровую еду (снеки, бутерброды, фастфуд, сладкое). В конце концов, отказываюсь от идеи татуировки и шрамирования, хотя мысли об освобождении-через-боль преследуют меня в каждом депрессивном эпизоде.
Я делаю все, чтобы выглядеть нормальным человеком. Чтобы моя депрессия не определяла, что я делаю с собой. Чтобы моя депрессия не пугала людей и не формировало обо мне впечатление "ну, та, психованая".
Если все это вместе - надумывание проблемы и демонстративное поведение, то я блядь Тайра Бэнкс.
Резюмируя. Моя терапия — это попытка избежать боли, а не привлечь народ посмотреть на страдашечки, чтобы меня пожалели.
Единственная причина того, что я пишу об этом здесь - уверенность, что меня читают 1-2 человека максимум из тех, кого я знаю лично, и в меня не прилетит тонна осуждения. Плюс это самоуспокоение и репетиция разговора с семьей, которого я боюсь так, что меня прям трясет.
Я самый заинтересованный человек в мире, когда дело касается того, чтобы мне не нужно было испытывать боль или собирать себя по кускам ради простых вещей.
Я хочу быть нормальной.
И чувствовать себя нормальной, это важно выделить отдельно.
Я хочу получать удовольствие от того, что раньше приносило мне удовольствие.
Я хочу, чтобы мои тело и психика реагировали на раздражители адекватно. Панические атаки, астма, челюстной спазм - не адекватно ни разу.
Я не хочу ходить на терапию ради терапии (это не "поговорить о себе в свое удовольствие", нет, это два часа в неделю выворачивать себя наизнанку).
Я жить хочу.
А думать про то, чтобы взять бритву и пилить себе руки и бедра, или того хуже выйти с окна — не хочу.
Инстинкт, сука, самосохранения.