Этот пост, наверное, буду писать о себе в женском роде. А то за последнее время я снова напрочь забыл, что такое женский род. И что я - господи, помилуй - действительно женщина. Отвык, переключившись в режим "молодец, орел, будь мужиком".

Так вот же. О прекрасном.
Сегодня мироздание присмотрелось ко мне, выкинутой из сна на пустынный брег суровой реальности и сказало - пусть у этой девочки произойдет уже хоть что-нибудь, кроме работы, учебы и прочей белиберды. Пусть вспомнит, как оно бывает - когда живешь, да еще и не в ярком-слепящем-неоновом прожекторе обостренных чувств, а нормально. Сказало - и стало по слову, и слово было... и все в таком духе, в общем. И началось.
Отменилась первая пара, перекроилось расписание на вторую, на полке в магазине появилась нужная книжка. Закрутилось колесо, западали доминошки. Мне почему-то кажется, что тут все взаимосвязано. Не появилось бы у меня свободное время, не накрасила бы я ногти лаком цвета хаки, а не накрасила бы - не видать бы мне книжки. Постфактумное суеверие. Первая доминошка, вторая, третья, и все сыплются на меня. Так уж вышло.

Я трепетно отношусь к Максу Фраю с его небольшими рассказиками и зарисовками. Частично выписываю на добрую память: на планшете даже после полной переустановки всех систем возобновила заметки, в которых - мелкие цитаты, отдельные фразочки, большие абзацы из текстов. Причем не только и не столько фраевских, а вообще. По здравому размышлению, эти пятнадцать виртуальных листочков говорят обо мне как о человеке намного больше, чем я сама могу сказать.

Так вот. Иду я вдоль полок и вижу - лежит где-то на уровне моих коленок стопка книг. Не толстых, не тонких, с обложкой, напоминающей стиль мультиков Бертона костистыми буквами заголовка и разнообразием оттенков темного в оформлении. Открыла, провела ногтями, выкрашенными в хаки, по белым страницам, присмотрелась к рисунку рваного трепья, создающего фон обложки - и пропала. Очнулась где-то на сороковой странице, сидя за кофе в пресловутом (095), - и притом невообразимо, пугающе живой. Не то чтобы сильно радостной или взбудораженной, а именно до краев наполненной восприятием. Настолько полно, как не была, наверное, ни разу за последние полгода. Сидела, прослеживала пальцами тиснение на обложке и осознавала себя в свежевозвращенной реальности.

Макс (мне привычнее называть по псевдониму) чаще всего пишет о вещах, которые можно трактовать тридцатью миллионами разных способов - по одному оттенку на каждого прочитавшего текст и на каждый раз, когда ты его перечитываешь заново. Оно просто протекает сквозь ум бессловесным обещанием: возможно все, что захочется. Все, что угодно. Всё. Рано или поздно, так или иначе.
А в странной книжке с непонятным названием "НЯПИZДИНГ, СЭНСЭЕ" все намного очевиднее, чем обычно. Тридцать миллионов смыслов, разумеется, никуда не потерялись, но перестали скрываться за сюжетами и чудесами. Вылезли на поверхность, протерли глаза и пошли окупировать мою голову. Голова сдалась без боя. Слаще таких поражений вряд ли можно что-либо придумать.

ВРЕМЯ МЕТАТЬ БИСЕР.
Пришло время метать бисер.
Потому что свиней на самом деле довольно мало. Зато очень много детей разного возраста. Педагогически запущенных и не очень. Разных, короче.
А дети из бисера феньки делают. Даже когда он жемчуг. И это не самое лучшее, но и далеко не худшее применение.
Поэтому - надо метать.

Макс Фрай, "НЯПИZДИНГ, СЭНСЭЕ"